Взрыв был прежде всего демонстрацией силы. 12 августа 1961 года выросла Берлинская стена. 31 августа советское правительство официально заявило о полномасштабном возобновлении ядерных испытаний. 8 сентября Хрущев публично анонсировал предстоящую сенсацию: "Пусть знают те, кто мечтает о новой агрессии, что у нас будет бомба, равная по мощности 100 миллионам тонн тринитротолуола, что мы уже имеем такую бомбу, и нам осталось только испытать взрывное устройство для нее". Дату приурочили к закрытию XXII съезда КПСС. Бомба длиной восемь и диаметром два метра весила 27 тонн и наполовину торчала из корпуса бомбардировщика Ту-95, который из-за этого сильно потерял в дальности и скорости. Пришлось рыть траншею, чтобы на специальной платформе подкатить ее под самолет. В случае принятия чудовищного заряда на вооружение средства доставки для него еще предстояло создать.
На уникальный парашют площадью 1600 кв.м пошло столько капрона, что из него можно было бы изготовить 12 миллионов пар дамских чулок. В 1961 году их производство в СССР снизилось на четверть.
За один только парашют его конструктор Самвел Кочарянц удостоился Ленинской премии. Сахаров получил третью звезду Героя Социалистического Труда.
В августе 1961 года на заседание Высшего Военного Совета доставили уменьшенный в несколько раз деревянный макет "кузькиной матери".
"Хрущев словно влюбился в наше "изделие", - вспоминал бывший помощник руководителя испытания Степан Жмулев. - Во время доклада он долго гладил полированную поверхность макета и смотрел на супербомбу какими-то пьяными глазами. Наверное, считал, что она давала ему невиданную власть над миром".
Заряд изготовили в Арзамасе-16, а корпус и все сопутствующее оборудование - в центре Челябинск-70 (Снежинск).
Осуществляла эксперимент команда военных под началом генерал-лейтенанта Николая Павлова. С борта самолета, кружившего на безопасном состоянии, за происходящим наблюдали министр среднего машиностроения (атомной промышленности) Ефим Славский и маршал Кирилл Москаленко. Командир Ту-95 майор Андрей Дурновцев за выполнение особого задания получил звание Героя Советского Союза и очередное звание.
В 11.32 по московскому времени бомба сработала на четырехкилометровой высоте.
Шар из раскаленной плазмы достиг в диаметре 10 километров и пока шла реакция, выделял энергию, равную одному проценту мощности Солнца.
В радиусе 50 километров оплавилась земля. Зона разрушений простерлась на 300-400 км от эпицентра, а грозный рев был слышен на расстоянии в тысячу километров. Взрывная волна трижды обогнула земной шар. "Гриб" поднялся на 70 км и достиг космоса. От электромагнитного излучения в Арктике на 40 минут прервалась радиосвязь.
Зато радиационный фон на месте взрыва уже через сутки составил всего 60 микрорентген в час - примерно в десять раз выше естественного уровня. Продукты реакции были выброшены в стратосферу и выпали над всей планетой практически равномерно.
До сих пор ходят упорные, хотя и не подтвержденные документально слухи, будто рукотворное солнце полыхало значительно дольше, чем предусматривалось расчетами, и советские физики, равно как и американцы, наблюдавшие за испытанием с разведывательных самолетов, натерпелись страху, вспомнив теоретические выкладки Нильса Бора. Великий физик предсказывал, что при определенной мощности термоядерная реакция может приобрести положительную динамику, то есть начать всасывать и перерабатывать в гелий водород и кислород из атмосферы и Мирового океана, пока вся Земля на окажется покрыта спекшейся каменной коркой.
Так это было или нет, доподлинно неизвестно. Но менее чем через два года СССР и США заключили Московский договор о запрещении атмосферных, подводных и космических ядерных испытаний, а советские официальные борцы за мир и писатели-фантасты вдруг заговорили об угрозе "термоядерного взрыва океанов".
Аналогов "кузькиной матери" больше не выпускали. Однако испытание на Новой Земле и оказавшаяся впоследствии блефом знаменитая фраза Хрущева о ракетах, которые в СССР сходят с конвейера "как сосиски", резко подстегнули гонку вооружений.
Через несколько дней после взрыва эстрадные весельчаки Шуров и Рыкунин спели под гармошку: "Сто мильонов тонн тротила - чтоб кондрашка их хватила!". В конечном итоге "кондрашка" хватила не Запад, а советскую экономику.
Особенно порадовал коммент
я читал про эти испытания в какой-то популярной книге.. помимо прочего, там был такой забавный момент: когда длительность термоядерной реакции стала значительно превышать расчетную, в командном бункере началась полная паника, военные материли ученых, а те оправдывались, что на момент создания заряда мысль о термосинтезе с положительным балансом была отвергнута как исключительно маловероятная. американский самолет-разведчик, наблюдавший за испытаниями, отсылал отчеты набодобие "эти сумасшедшие русские уничтожают планету!!!". в нашем штабе водка уходила литрами... и только через полтора часа реакция пошла на убыль.
